Русская апокрифическая студия

Деяния Корнилия сотника

Происхождение и датировка текста

  Время составления текста точно не установлено, однако нет никаких доказательств его существования ранее конца 10 века.
  Здесь приведены переводы двух версий текста. Первая - из Национальной библиотеки Франции , вторая - перевод эпитомы из монастыря Филофей, что на Афоне.

Текст (первая версия)

1. После спасительного посещения Словом земли, добровольного креста и смерти ради нас и вознесения на небо, откуда он, по словам пророков, пришёл, чтобы построить павший дом Давида, был сотник Корнилий из Италийской когорты, один из тех, кто искал Его, делал угодное Ему и изобиловал добрыми делами - хотя ещё не был удостоен Его Божественной милости и не считал себя достойным призвания к Нему. Этот человек был благочестив, и он сам, и все его домочадцы боялись Бога и делились тем, что имели, с нуждающимися. Кроме того, он постоянно молился Богу.
  Когда он жил в Кесарии (как о нём наиболее ясно сообщает божественный Лука), около трёх часов пришёл ангел и сказал: «Корнилий, твои молитвы и милостыня взошли в память перед Богом. Теперь пошли людей в Иоппию и призови Симона, называемого Петром. Когда он придёт, то скажет тебе слова жизни». После того как он повелел всё это, его уже не было видно.
  Тогда Корнилий сразу же позвал двух слуг и одного благочестивого воина из числа тех, кто служил ему. Он рассказал им о том, что видел, и послал [их] в Иоппию. Ведь именно там, по словам ангела, остановился Пётр, и он открыл, что тот живёт в доме некоего Симона, кожевника. Так Пётр, пройдя все земли и моря для возвещения, везде проповедовал истину святым, живущим в Лидде, ибо воистину он был назначен для света язычникам и спасения всех. Воскресив некоего Энея, который восемь лет был прикован к постели, он переправился в Иоппию, где совершил чудо для Тавифы, которую звали Дорка, а затем поселился там вместе с кожевником.
  Но Бог не пренебрёг ни тем, что было обещано непосвященному Корнилию, ни тем более праведностью Корнилия, ни его молитвами. Поскольку обрезанные ущемляли необрезанных, чтобы Пётр не отослал обратно посланных Корнилием с пустыми руками на том основании, что они необрезанные - ведь Петру запрещено общаться с язычниками или посещать их - когда они уже отправились из Кесарии и были недалеко от Иоппии, Бог показал там добродетель и знания Корнилия.
  Там [Пётр] поднялся на крышу, чтобы совершить полуденную молитву, и стал нуждаться в пище и проголодался. Когда готовился пир для Петра, он увидел, что небо разверзлось и к нему приближается нечто вроде большого полотнища, опущенного на землю за четыре угла. На нем были и дикие звери, и все виды четвероногих тварей земных, и пресмыкающиеся, и птицы небесные.
  И голос, казалось, раздался оттуда к нему, говоря: «Встань, Пётр; убей и ешь». И когда он сказал ему: «Ни в коем случае, Господи», и, продолжая, сказал: «Ибо я никогда не ем ничего осквернённого или нечистого», голос снова ответил: «То, что Бог сделал чистым, ты не должен называть осквернённым». После того как это произошло три раза, вещь снова была вознесена на небо.
  Это означало обращение Корнилия и тех, кто был с ним. Что касается потребности Петра в пище, то это символизировало его добрую волю в отношении его благочестия и ревности, а также то, что он ни в чем так не нуждался, как в просвещении неверующих и в даровании благочестия и провозглашении Евангелия во все времена. Четвероногие существа, пресмыкающиеся и птицы были знаком множества тех, кто собирался обратиться вместе с Корнилием. Трижды ниспосланный с неба предмет указывает на троекратное погружение в крещении. И эти вещи, очищенные Богом, указывают на праведность и сострадание Корнилия вместе со всем его домом и на то, как все они стали святы для Бога.
  И вот, когда Пётр размышлял, не в силах ни понять, ни истолковать видение, к дверям подошли посланные Корнилием. И тотчас же Дух слетел к нему, открыл их прибытие и повелел Петру идти к ним, не делая различия. Когда он спустился к ним, они рассказали ему обо всем, что Корнилий видел и слышал от ангела.
  На следующий день они прибыли в Кесарию. Когда Корнилий вышел навстречу, он упал к его ногам. Пётр поднял его, сказав: «Я сам только смертный». Затем он посеял слово благочестия в нём самом и в душах тех, кто пришёл с ним, потому что видел, что милость Духа сошла к ним и рекомендовала креститься, чтобы донести до них истину и сделать их совершенными крещением.
2. По рассеянии апостолов из Иерусалима после скорби о Стефане, был и Корнилий, и они дошли до Финикии и Кипра и до самой Антиохии. Он снова отправился с Петром и Тимофеем; и не был оставлен [ими] в Ефесе. Потому что, узнав о Скепсисе, городе, порабощённом идолами, они раздумывали, кому идти в него. Они предоставили это дело жребию. Когда жребий пал на Корнилия, он немедленно отправился в город.
  Его правителем был некий Димитрий, философ и страшный в языческих делах, который наводил ужас на благочестивую веру христиан и почитал других языческих богов, особенно Аполлона и Зевса. Узнав о прибытии Корнилия, он тотчас же послал за ним и стал расспрашивать, зачем он пришёл, откуда и по какому делу.
  «Я слуга живого Бога» - сказал он. «И я послан сюда, чтобы поднять тебя из глубочайшего мрака невежества, сделать тебя пригодным для света истины и впустить в твою душу чистые лучи просвещения».
  Не поняв ничего из этих [слов], [Димитрий] вдруг исполнился гнева и неожиданно закричал безумно и дико: «Я спросил тебя об одном; почему же ты отвечаешь мне [о] другом? Клянусь всеми богами, если ты не ответишь по порядку и с быстротой, я не буду считаться ни с твоей старостью, ни с твоими годами, ни с твоими сединами. Итак, говори: для какой военной службы и по какой причине ты пришёл?».
  И Корнилий [сказал]: «Если хочешь узнать моё звание, то я сотник». Тут же он повторил более чётко то, что говорил раньше. «Узнав» - сказал он, - «как и ты, и твоя жена, и вся провинция, лежащая под тобой, впали в великое заблуждение, я пришёл разрушить обман и наставить вас на путь истины и примирить с единственным живым Богом, который сотворил небо и землю, который всё в них произвёл и по воле которого они управляются».
  При этих [словах] Димитрий увидел его старость, [он сказал]: «Мне жаль твоих лет, поэтому я позволил долгие, пустые приветствия, но сейчас я скажу тебе немного: подойди к богам и принеси жертву». Когда его снова спросили: «К каким богам?» - [Димитрий] ответил: «Кому же ещё, как не Зевсу или Аполлону? А если ты откажешься, то будь уверен, что тебя предадут суровым наказаниям и пыткам. Не найдётся ни одного бога, столь могущественного по сравнению с этими, который избавил бы тебя от моих рук».
  И [Корнилий] сказал: «Мой Бог способен сохранить меня не только тем, что я не страдаю от зла и от посягательств более могущественных людей, но и [способен] уничтожить тех, кого вы называете богами, и свергнуть их идолов, разбить их на куски и показать их [прахом и пылью], [чтобы] избавить вас от пустой надежды на них и вознести вас к себе через просвещение».
  Когда Корнилий ответил, Димитрий сказал: «Теперь я поклялся всеми богами, что если ты не ответишь должным образом, если не принесёшь жертву богам, то тебя ожидают суровые наказания и кары. Неужели ты всё ещё не веришь мне?».
  Тогда благородный Корнилий сразу же благородно сказал: «Слушай меня правильно, когда я говорю, о судья. Я никогда не принесу жертву демонам, глухим и неодушевленным идолам. Ибо написано: «Да погибнут боги, не сотворившие неба и земли», и ещё: «Пред господом Богом твоим преклоняйся, ему одному поклоняйся». Итак, я пришёл, чтобы Бог даровал вам покаяние для просвещения истины и чтобы, по его желанию, вы вызволили свои чувства из ловушки дьявола. Но если это покажется вам лучшим, покажите мне тех, кого вы называете богами».
  Услышав это, [Димитрий] очень обрадовался вместе с теми, кто был с ним. Они были полны радостных ожиданий, глупцы, думая про себя, что скоро увидят, как Корнилий принесёт жертву. Поэтому святилище Зевса очень быстро было открыто для них, как будто они думали, что Корнилий войдёт туда и принесёт жертву богу. Поэтому, когда тот вошёл в святилище, туда с быстротой стекались все - не только Димитрий и те, кто был рядом с ним, но и его жена Эфанфия, и его сын Димитрий, как он тоже был назван.
 Затем, преклонив колено и обратившись сердцем к востоку, Корнилий сказал: «Бог, возбуждающий землю и движущий горы в сердцах морей, разрушивший Бел во времена раба своего Даниила, убивший дракона и укротивший львов, чтобы сохранить раба твоего; теперь таким же образом разрушь идолов, эти изображения, литые и резные, и дай просвещение народу твоему. Пусть они знают, что твоя рука имеет силу, и ты - гордость нашей силы».
  Произнеся эти молитвы, он вышел из святилища. Вместе с ним ушёл и Димитрий, а также множество язычников, пришедших с ним. Однако Эфанфия и её сын Димитрий всё ещё оставались внутри. Внезапно Бог сильно потряс город. В тот же миг святилище рухнуло, идолы разлетелись на куски и превратились в пыль и обломки, заперев внутри сына Димитрия и мать Эванфию.
  Когда отец Димитрий увидел разрушение святилища, хотя ещё не знал, что его жена и сын остались позади, благочестивого Корнилия привели в зал суда, чтобы там заставить его открыть причину разрушения. Но он вошёл с радостью, тихо обращаясь к укреплявшему его Иисусу, и в приподнятом настроении от этого невероятного чуда, а не от трона Димитрия на его высоком и возвышенном помосте. Предвидя вопрос, он сказал: «Где теперь твои великие боги, Димитрий?».
  Тогда (Димитрий) сказал: «Негодяй! Каким колдовством ты разрушил святилище и разбил статуи? Пусть все боги узнают об этом: я подвергну тебя тягчайшим наказаниям». Тотчас же он стал обдумывать, как поступить, чтобы навлечь на него самое страшное наказание. Поскольку уже наступил вечер, он приказал повесить святого, связав ему руки и ноги, и продержать так всю ночь. Он сказал это, и святой в тот же миг оказался в темнице.
3. Тотчас же один из домашних по имени Телефон быстро прибежал и сказал: «О господин, моя госпожа и твой единственный сын убиты, когда на них обрушилось святилище». Тогда Димитрий, услышав, сразу же разорвал на себе одежды и был охвачен великой скорбью. Между тем он приказал тем, кто был с ним, как можно скорее разгребать завалы, говоря: «Копайте, пока не найдете для меня кости моей доброй и верной жены и моего очень милого единственного сына и принесите их мне в руки».
  Он говорил им это голосом, залитым слезами, и очень тяжело вздыхал и скорбел. И он обвинял своих богов за то, что они сохранили ему жизнь, чтобы он услышал такую страшную весть. С ним сидели вельможи города, с одной стороны, скорбя вместе с ним, а с другой - утешая его и спеша утолить его скорбь, насколько это было возможно, ведь смерть Корнилия теперь стала их интересовать. И была построена гробница, где его жена будет похоронена вместе с сыном.
 Некий верховный жрец языческих богов по имени Барбатос, которому было поручено очистить святилище, быстро пришёл к служителям Димитрия - ему не разрешалось появляться перед ним из-за скорби - и сообщил о голосе Эфанфии и его сына, донёсшемся из развалин. Голос гласил: «Велик Бог христиан, избавивший нас от этой опасности через своего слугу Корнилия и не отдавший нас на полное уничтожение. Поспеши же, Димитрий, и выведи из темницы этого святого человека. Припади к его ногам вместе со всеми, кто в нашем доме и с нашими ближайшими родственниками, и умоляй его прийти на эту погибель, спасти нас и вывести из этой ямы и из этой пропасти, чтобы мы не погибли окончательно. Ибо мы видим здесь великие чудеса Божии и ангелов, восклицающих: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение».
  Услышав это, слуги сразу же побежали вместе с первосвященником Барбатосом к Димитрию. Они быстро доложили ему обо всём. Услышав, что его жена и сын живы, сердце Димитрия исполнилось и радости, и недоумения. Быстро придя в темницу, он обнаружил там божественного Корнилия, который ходил с книгой в руках и славил Бога. Ибо к нему прилетел ангел и освободил его от уз.
  Упав на ноги вместе с прибежавшей толпой, [Димитрий] воскликнул: «Велик Бог Корнилия, защитивший мою жену Эфанфию и моего сына Димитрия от разрушения святыни». В то же время он умолял святого, говоря: «Раб высочайшего Бога, мы - я сам и все, кто со мной, - уверуем в распятого, которого ты проповедуешь, если ты придёшь и выведешь оттуда живыми мою жену и сына». [Корнилий] сказал: «Прими сначала печать во Христе, а потом я пойду с тобой, и желание твоего сердца будет исполнено». Тогда Димитрий вместе со всеми, кто был с ним, снова сказал: «Велик Бог христиан», когда они принимали крещение.
  Тогда Корнилий взял их и встал на развалинах. Подняв глаза к востоку на небо, он сказал: «Господи Боже Саваоф, взирающий на землю и заставляющий её трепетать, растворяющий горы своим взглядом и иссушающий бездонные глубины своим присутствием; ты один - Господь. Услышь стон тех, кто заключён в темницу, выведи Эфанфию из земли и не отвращай лица твоего от её ребёнка, но прислушайся к их душам и освободи их ради имени твоего».
  После того как Корнилий помолился, а стоявшие вокруг воскликнули «Аминь», земля тут же раскололась, выпустив мать с ребёнком целыми и невредимыми. Стоявшие рядом сразу же воскликнули: «Велик Бог христиан, освободивший нас от обмана и этой ужасной смерти через раба его Корнилия, явив нам его силу и его руку!». И в то же самое время 207 человек были преданы Христу.
  С того времени Корнилий пребывал в некоем месте, называемом Стадион, обучая верующих. Димитрий и Эфанфия часто навещали его с ребёнком. И остальные язычники перестали быть язычниками; очистив свои сердца от терний неверия, подобно доброй земле, они приняли семя благочестия и были запечатлены в крещении.
4. Итак, после того как он привёл весь город ко Христу, изгнал заблуждение и сеял слово благочестия, исполнившись днями Духа, он предался молитве и горячим прошениям. С того времени он полностью изменил свой образ жизни, не поднимая глаз ни на что из того, к чему так стремился в настоящей жизни. С того времени он был посвящён в свой уход, на который он взирал всем оком души и к которому был готов. Он услышал голос свыше, говорящий: «Корнилий, приди ко мне. Ибо вот тебе приготовлен венец праведности».
  На следующий день он созвал всех христиан, которых привёл, и стал более подробно учить их, что относится к благочестию, и чтобы они твёрдо держались этого учения. Затем, подойдя ближе и собрав всего себя, он окончательно склонил колено в молитве и сказал: «Господи Боже, Владыка наш, сподобивший меня сохранить веру, завершить борьбу и победить противника, благодарю тебя. Но призри с небес и на рабов твоих, помоги им с твоих святых высот и укрепи их исповеданием тебя и твоего имени, чтобы они всегда прославляли твоё всесвятое имя, ныне и присно и во веки веков!». Когда все воскликнули «Аминь», дух радостного тут же передался призывающему.
  Димитрий же вместе с Эфанфией и его сыном, а также со всеми собравшимися христианами и пресвитером Евномием плакали подходящими слезами об уходе учителя. Затем они также зажгли свечи и спели отходные гимны. Исполняя христианский обычай, они положили его в новый гроб, который ранее построил Димитрий для своей жены, возле разрушенного святилища Зевса.
  И тотчас же земля подняла огромный куст, и он покрыл гроб кругом, так что никто после этого не знал, что гроб находится внутри, кроме тех, кто в то время служил с Димитрием для погребения. Действительно, они неоднократно посещали куст и при каждом посещении пели священные песни, а воздух над ним был наполнен благовониями и сладкими запахами. Чудеса, однако, долгое время не прекращались, так что толпе, не знавшей, что внутри лежит ученик, казалось, что и сейчас куст намекает на нечто божественное, как это уже было во времена Моисея.
5. Но вскоре после этого умер и Димитрий, и многие из тех, кого Корнилий сделал совершеннее божественным крещением, либо отошли от жизни, либо удалились в другие области. Тогда благочестивый Корнилий, явившись во сне некоему Сильвану, человеку, исповедовавшему добродетель и дружившему с Богом, который служил епископом в Троаде и некогда был в Скепсисе, сказал: «Я живу здесь уже давно, и никто не посещает меня, кроме тех, кто крестился от меня».
  После того как епископ в течение дня размышлял над этим сном и не мог его истолковать, святой снова явился ему следующей ночью. «Я Корнилий сотник» - сказал он. «Моё жилище - в кустарнике, возле святилища Зевса. Ты же построишь ещё одно здание для оратория рядом с местом, где жил Димитрий, раб Божий. Место это называется Пандохиум, где также уже лежат многие тела святых совершенных братьев».
  Итак, утром, после того как Пандохий был со всех сторон перекопан для захоронений, епископ задумал построить святилище в другом месте. Но святой не унимался. Тогда, собрав под своё начало духовенство, [Сильван] сказал: «Великое сокровище открылось мне, дети. Пойдёмте же, извлечём его».
  Услышав это, они с готовностью и радостью поспешили за епископом. Когда же они подошли к самому кусту, то сразу же священнослужители сказали епископу: «Некая вполне божественная милость долетела сюда, о господин, и мы знаем, что сюда стекается множество людей, и они освобождаются от болезней и злых демонов, и пишут об исцелении у куста. Но если сокровище находится внутри или под кустом» - сказали они, - «кто сможет разрубить его и поднять [сокровище], ведь его невозможно разрубить из-за его размеров? Кроме того, к нему нелегко прикоснуться, так как он внушает ужас множеству людей из-за совершаемых чудес».
  Тогда епископ, помолившись Богу и закрепив крест в земле, положил руку на куст и срубил его под корень. Воодушевленные уверенностью, священнослужители сразу же принялись за дело, и куст был вырван с корнем, словно мягкая трава, и больше не был кустом. Но через некоторое время обнаружился гроб, а епископ всё настойчивее и настойчивее продолжал копать. И вот, когда наступил вечер, епископ снова помолился и сразу же отдал распоряжение духовенству о всенощном пении псалмов и гимнов, о факелах и ладане в честь гроба.
  Когда епископ был озадачен расходами на строительство святилища и отсутствием средств, святой разрешил это [недоумение] и явился одному из богатых людей, благочестивому человеку по имени Евгений. Он повелел ему построить святилище и указал форму и размеры здания.
  Утром Евгений пришёл к епископу, рассказал ему о видении и тотчас же приступил к работе, описав и указав строителям высоту и длину сооружения и повелев, чтобы вход в алтарь был равен по ширине гробу, ибо он решил положить гроб внутри алтаря.
 Поскольку святилище было закончено быстро (благодаря Богу, творящему это чудо), строители, пришедшие на место с треуголками - ибо епископ Сильван совершал там праздник блаженного апостола Андрея - сообщили ему о завершении строительства и сказали: «Теперь пора перенести гроб, ибо так его будет легче принести».
  Тогда епископ вместе с благочестивым Евгением взяли в руки священную книгу Евангелия - ведь они уже помолились - и вместе начали петь Трисвятое. И все пели гимн вместе с ним, и они ушли, молясь. Затем гроб - о великие тайны твои, Владыка! Чудеса! - шёл как живой, и никто его не двигал, не держал, не трогал.
  И все от великого изумления не думали верить чуду, хотя и видели его. Тогда они в экстазе воскликнули: «Свят, свят, свят Господь Вседержитель, который через раба своего Корнилия явил нам свои чудеса и свою силу!». После этого все, кто остался из язычников, уверовали. Процессия вновь направилась к святилищу, и гроб последовал за ней.
  Придя к святилищу, они встали с этой и с той стороны, чтобы видеть, куда пойдёт гроб и где он будет стоять. И, пройдя через середину и через боковую дверь с правой стороны, он встал возле алтаря. Были пренесеены все машины, чтобы перенести его в алтарь, [но не смогли сдвинуть с места]. Он и поныне остаётся неподвижным, неизменным сокровищем чудес, доставляющим много духовной пользы и милости.
6. После смерти епископа Сильвана Афанасий был назначен епископом в Троаду, а Филосторгий - в Скепсис. А когда и жизнь благочестивого Евгения также подошла к концу, Филосторгий увещевал некоего живописца расписать всю святыню и тщательно изготовить образ самого Корнилия, как можно более точно одетого, чтобы он был изображён стариком и полностью похожим на себя.
 Таким образом, Энкратиу - так звали живописца - умолял святого открыть ему его собственный облик, поскольку хотел изобразить его удачно и точно. В то же время его раздражало повеление епископа, и он посылал непочтительные голоса в сторону святого, совершенно растерявшись и ужасно расстроившись из-за незнания своей формы и невозможности передать черты лица. Затем, упав с лестницы, на которую ступил, он лежал, не дыша. А изо рта его ползали черви, и казалось, что они плод тех клеветнических слов, которые произнёс расстроенный художник.
  Но ты, конечно, тот самый Корнелий, который, когда тот угрожающе дышал на тебя, вернул Димитрию его жену и сына; и с того момента ты не стал затягивать наказание, назначенное живописцу. Ибо, явившись на следующий день, [Корнелий] взял его правую [руку] и поднял [его], как будто он спал.
  И эти два великих дела он совершил: исправил его несдержанный язык и исцелил печаль и уныние, вызванные недоумением по поводу картины, не [знав его] по образу, фигуре и подобию; но он встретился с ним и потому, что показывал ему его форму. И вот, сразу же художник был увиден здоровым и целым, полностью освободился от червей и снова занялся своим ремеслом.
  В дальнейшем он рисовал его таким, каким видел, внося в картину много истины вместе со своим ремеслом, по молитвам самого святого, по милости и благосклонности Господа нашего Иисуса Христа, которому вместе с Отцом и Святым Духом слава, держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь.

Текст (вторая версия)

1. Этот блаженный Корнилий был родом из Кесарии Палестинской, сотник из так называемой Италийской когорты, состарившийся во времена святых апостолов, и первый из язычников, уверовавших во Христа.
  Ибо, придя в Кесарию Палестинскую, он около трёх часов увидел в видении, что пришёл ангел Господень и сказал ему, что его молитвы и дары приняты. Он повелел также разыскать апостола Петра, чтобы услышать от него Евангелие Христово, как об этом говорится и в Деяниях святых апостолов.
2. И когда Пётр, Тимофей и Корнилий, отправившись в Ефес, бросали жребий о городах, жребий выпал Корнилию идти в город Скепсис, лежащий близ Абидоса, полный идолов.
  Отправившись в Скепсис и провозгласив слово Божье, Корнилий был отведён для допроса к Димитрию, правителю этого места и язычнику.
  [Димитрий] многословно гневался на святого, [но] казалось, что это его ничуть не беспокоит. Напротив, святой Корнилий убеждал его отвратиться от заблуждения, связанного с идолами, и уверовать во Христа. Пока он бушевал, святой Корнилий попросил разрешения войти в святилище идолов.
  Корнилий вошёл туда вместе с правителем, Эфанфией, его женой, и Димитрием, его сыном, носившим то же имя, что и он. Склонив колени, он долго молился. После этого он вместе с правителем вышел на улицу.
  Затем произошло землетрясение, и святыня, падая, унесла с собой Эфанфию, жену правителя, и Димитрия, его сына. Затем, заключив святого Корнилия в цепи, правитель поставил его под охрану.
  И когда Телефон, его староста, сообщил ему, что его жена вместе с сыном взята в развалинах святилища, услышав это, Димитрий правитель разорвал свои одежды. И каждый день он заставлял отряды из 300 человек раскапывать место.
3. После того как [они] в течение десяти дней расчищали место и не могли ничего найти, некий первосвященник идолов по имени Варвар сказал Димитрию правителю, что он слышал из развалин голоса Эфанфии и его сына, которые говорили: «Велик Бог христиан, который через своего раба Корнилия избавил нас от опасности. Пойдите же, падите к ногам праведного Корнилия и приведите [его] сюда, чтобы он вывел нас. Ибо мы слышим ангелов, произносящих хвалу и говорящих: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение»».
  И Димитрий правитель, подойдя к святому Корнилию и пав к его ногам, умолял его вывести из развалин святилища его жену и сына. И [Корнилий] сказал: «Если ты веруешь во Христа, то он исполнит твою просьбу».
  И когда святой Корнилий пришёл на место, запечатлел их крёстным знамением и совершил молитву над развалинами, Эфанфия и её сын вышли невредимыми, восклицая и говоря: «Велик Бог христиан». И 207 человек вместе с Димитрием уверовали во Христа.
4. Когда святой Корнилий наставлял их, крестил их и крестил в течение трёх лет многих других, голос обратился к нему с неба: «Приди, Корнилий-созерцатель, ты хорошо боролся с самим собой». Возблагодарив Бога и помолившись за свою паству, он погрузился в прекрасный сон. И был славно погребён христианами - Димитрием и его женой Эфанфией и пресвитером Евномием - в гробнице, которую Димитрий воевода приготовил по докладу жены и сына, когда они находились в развалинах святилища.
  Тотчас же высокий кустарник закрыл гробницу, так что её не стало видно.
5. Когда прошло много времени и место было заброшено, святой Корнилий открылся епископу Сильвану, побуждая его построить святилище, найти гроб и положить его туда.
 Затем, очистив место от кустарника и совершив славословие всю ночь, он приступил к строительству святилища, поскольку некий Евгениус был побуждён Богом через откровение построить святилище на свои средства.
  Затем, когда епископ Сильван закончил работу, он пришёл вместе с пресвитером Евномием и другом Христа Евгением, взял святые Евангелия и пропел гимн Трисагион по откровению святого. За ними шёл его гроб, который тащили без рук и цепей.
  Сильно удивившись, все воскликнули: «Свят, Свят, Свят, Свят, который через раба своего Корнилия творит великие чудеса!».
  Они дошли до святилища и хотели внести гроб через среднюю дверь. [Но] не желая быть стеснённым, [гроб] божественной силой разделил толпу и без труда вошёл через узкую дверь боком и встал у алтаря. И когда пригнали множество машин, чтобы направить его к середине алтаря, гроб не сдался, но остался там твёрдым и непоколебимым до сих пор.
6. И епископ Филосторгий приказал некоему Анкратию, художнику, изобразить святого по его настоящему виду.
  Анкратий огорчился и с упрёком потребовал, чтобы святой предстал перед ним. Внезапно он упал с лестницы и сразу же остался там, не в силах говорить долгое время, так что и черви извергались из его рта.
  И епископ очень унывал от этого и усердно молился за Энкратия, как вдруг в алтаре раздался шум. И вышел святой Корнилий и немедленно поднял его.
  И сразу же черви исчезли из его рта. И святого больше не было видно.
 И, возблагодарив Бога, художник Энкратий изобразил святого Корнилия таким, каким он увидел его, когда тот воскрес по его молитве.
7. Памфил, митрополит Кесарии Палестинской, где также почитается дом святого Корнилия, после долгого времени послал своего секретаря Юлиана, диакона из Константинополя, и поручил ему разыскать город, где лежали драгоценные мощи святого Корнилия, и взять часть его мощей, чтобы поместить их в [ранее] упомянутый святой дом. [Юлиан] нашёл и посоветовался с неким Иоанном, диаконом из Митилены, который привёл его к епископу Скепсиса.
  Затем он отплыл с ним и прибыл в тот же город. Когда все собрались вместе и просили открыть им, угодно ли святому, чтобы [Юлиан] взял драгоценные мощи, [Корнилий] открыл епископу в различных видениях, что великое собрание с нетерпением ожидает патриарха, так как он собирается совершить службу.
  Так же и вышеупомянутый Юлиан увидел во сне тридцать воинов, прибывших из Скепсиса в божественный дом святого Корнилия, и ещё одного воина, скрывавшего своё лицо. И когда он спросил: «Что это?», они ответили: «Это войска, расположившиеся в Скепсисе, и они пришли проследить за выносом мощей Корнилия». Солдат сказал Юлиану: «Тебе нужна реликвия? Я предлагаю [одну] тебе». И, открыв гроб, он протянул правую руку святого, сказав: «Возьми, друг. Это правая рука святого Корнилия».
  Когда произошли не только эти, но и многие другие видения, епископ сдался. Он облачился в белую мантию и омофор и взял в левую руку святое Евангелие, а в правую - железный прут. А Юлиан, надев диаконский орарь, взял кадильницу и восковую свечу, и когда они начали долбить крышку гроба, она тотчас открылась. Епископ опустил руку в гроб и, ничего не уловив, покачал головой.
  Возобновив со страхом их молитвы, он наклонился ещё ниже, и правая рука святого Корнилия была невидимо подана ему от культи до скрепления ладони, так что он вскрикнул и сказал: «Рука моя горит! Возьми то, что мне дано, но смотри, чтобы оно не сожгло сосуд, в который ты его положишь».
  Так Юлиан получил в ковчеге ценные и святые мощи блаженного Корнилия. И он пошёл, радуясь и восхваляя Бога.
  Принеся его в Кесарию Паластинскую, в дом святого Корнилия, он принёс и его образ, скопировав его так, как он изображён в раке святого Корнилия в Скепсисе художником Энкратием, где и почил святой.
  Из его ходатайств, Господи, Боже наш, да даруешь нам прощение ошибок и сочтёшь нас достойными вечной Церкви, поскольку ты благ и благосклонен; ибо тебе подобает всякая слава, честь и поклонение ныне и всегда, и во веки веков, аминь.

Перевод - Максим Буранов